"1 А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины.
2 Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа.
3 Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу.
4 Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена.
5 Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим.
6 Впрочем это сказано мною как позволение, а не как повеление.
7 Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе.
8 Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я.
9 Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться.
10 А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, –
11 если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, – и мужу не оставлять жены своей.
12 Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее;
13 и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его.
14 Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы.
15 Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь.
16 Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?
17 Только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал. Так я повелеваю по всем церквам.
(1 Кор. 7)"
"22 Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу,
23 потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела.
24 Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем.
25 Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее,
26 чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова;
27 чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна.
28 Так должны мужья любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя.
29 Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее, как и Господь Церковь,
30 потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его.
31 Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть.
32 Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви.
33 Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да боится своего мужа.
(Еф. 5)"
"31 Не соревнуй человеку, поступающему насильственно, и не избирай ни одного из путей его;
32 потому что мерзость пред Господом развратный, а с праведными у Него общение.
(Прит. 3)"
"9 Двоим лучше, нежели одному; потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их:
10 ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его.
11 Также, если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться?
12 И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него: и нитка, втрое скрученная, нескоро порвётся.
(Екк. 4)"
"9 Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это – доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем.
(Екк. 9)"
Спасённая сексуальность
"Учение Церкви о сексе предельно просто. Человек создан существом двуполым и сексуальным. Бог — единственный Творец, и всё, сотворенное им — благо. Таким образом, и секс прекрасен и благ.
Секс искажен, секс исцелен
В непредставимом начале человеческой истории человек отпал от Бога — Библия рассказывает об этом через образы змея и Древа познания добра и зла. Так, вся целокупность мира исказилась, в том числе и секс.
Думается, особую «важность» секса можно объяснить следующим образом. В общем виде грехопадение впустило в мир грех и смерть. «Сверху» человеческого - это означает отрыв от Бога. «Снизу» человеческого - отрыв от природы. На «среднем уровне»: отчуждение людей друг от друга. Но в Эдеме не было других человеческих отношений, кроме отношений супружеских (сексуальных). Т. е. секс пал в «первую очередь».
Человеческая история — это история спасения человека и мира. Это спасение произошло во Христе. Соединяясь во Христе, образуя Церковь, люди спасают себя — и сексуальную сферу тоже. Секс в «спасенном» виде — это форма любви.
Человек любит всем своим существом — душой и телом. Любовь — не платонически-романтический союз душ, но, как говорит Библия, «единая плоть» — в том числе и единство тел. Секс — выражение любви. Грехом он становится в том случае, когда не становится выражением любви, когда с человеком обращаются как с вещью.
Возможен и другой путь кроме брака-любви — воздержание. Оба пути равночестны и спасительны.
Публичный секс и тайная религия
Все это, однако, общие слова. Важен контекст: наша культура как никакая другая много говорит о сексе. И это важный сигнал, что с сексом в нашей культуре «что-то не так». И тот факт, что и мы начали этот разговор, лишний раз подтверждает: современная культура диктует говорить о сексе.
Мы живем в удивительное время смены позиций секса и религии. Когда-то секс был частным делом, а религия — публичным. Сейчас же видим целые секты разных видов сексуальных практик, парады их представителей, посвященные им университетские дисциплины и ток-шоу, секс-руководства, клубы и тренинги. Наша эпоха поражает не размахом разврата — здесь мы отстаем (пока еще?) — но унылой институционализацией секса.
Одновременно с этим, публично выражать свою религиозность сейчас — если не запрещено, то уж точно неприлично. Непристойное наслаждение ныне получает молитвенник, стыдливо спрятавшись в келье. Пока по телевизору скучно и рутинно рассуждают о сексе, кто-то втайне испытывает мистические экстазы.
Почему так случилось, лучше почитать у Фуко и Лакана, а мы остановимся на простой констатации: «с сексом что-то не так».
С сексом что-то не так
Согласно психоанализу человек — «животное, разучившееся заниматься сексом». Животные не рассуждают о сексе, не пользуются презервативами, не ходят к психоаналитикам. Животное не способно воздерживаться от секса и не считает воздержание ни святостью, ни ханжеством, ни изуверством. Животное не объясняет детенышам, как они появились на свет. Лишь для человека секс — проблема.
С сексом что-то не так. Во-первых, его стыдятся. Или стараются не стыдиться. Стыдятся или как чего-то плохого, или как самого дорогого, как самого нежного и самого мерзкого. Во-вторых, вспомните изнасилования, педофилию, вуайеризм, эксгибиционизм и прочие замечательные вещи. В-третьих, подумайте о себе. Нет человека, который бы не переживал стыдную тайну секса в себе.
С сексом всегда было «что-то не так». Древние культуры решали свои проблемы через мистериальные оргии. Наша — через оргию болтовни. К сожалению, эти «решения» не убирают «что-то не так» из секса.
Проблема с сексом в том, что он не тождественен с любовью; он должен быть её выражением, но по сути своей не таков. «Трудно пройти любви через игольное ушко влечения», как говорит философ Бадью.
Неудовлетворимое человеческое желание
Новация психоанализа — вовсе не в утверждении основополагающей роли либидо (вообще-то это трюизм), а в различении потребности и желания. Если бы дело было только в потребности (скажем, сексуальной) то все было бы легко: ее надо удовлетворить. Но желание неудолетворимо, оно взыскует невозможного, бесконечного наслаждения. Поэтому и сам коитус уже является сублимацией, возведением «сексуального партнера» в статус Вещи, как сказал бы Лакан. Наслаждение — «невозможное», а стало быть в сексе мы сублимируем, а собственно исполнить желание — невозможно; или возможно, но, скажем, в мистическом экстазе.
Почему так важно именно либидо? Потому что оно — единственный инстинкт, направленный на субъекта. Например, голод куда более настойчив и насущен, но хотим мы в нем не человека. Итак, на самом деле что-то не так не с сексом, а с желанием. Животное пребывает в гомеостазисе (потребность-разрядка). Человеку же присуще желание — и именно оно «размыкает» человека к бытию.
Желание — это то, что я хочу: моя воля, моя свобода. Но парадоксальным образом оно приходит как приказ извне. Желание и воля в человеке противоборствуют. Само по себе желание — благо. Добро и зло появляются, когда начинает проявляться человеческая воля, как говорил апостол Павел: «чего хочу — не делаю, а чего не хочу — делаю». Например, хочу проснуться, но сон меня борет; люблю свою жену, но хочу другую женщину.
Мы не свободны и в своих желаниях и перед ними. В немыслимой дали грехопадения пути воли и желания разошлись, и их сложная игра ткет социальную и психическую ткань. Эта сложная механика описана аскетической литературой, психоанализом, художественной литературой. Вот эта-то игра делает «что-то не так» с сексом.
Секс и этика
Специфическое «не так» нашего времени в том, что мы потеряли этические критерии в сексуальности.
Что плохо, а что хорошо в сфере сексуальности? Мы не найдем внутреннего критерия, который позволил бы нам однозначно ответить.
Сексуальную этику современности определяет идея добровольного информированного согласия. Секс «хорош», когда согласны все стороны. В сущности, осуждаемо ныне только изнасилование — и педофилия из-за «недееспособности» ребенка; впрочем, антипедофильская истерия, столь свойственная нашему времени, — симптом чего-то неладного.
Что современное христианство говорит по этому поводу? Не скажем ли с болью: ничего толкового? Оно просто воспроизводит список древних запретов, не будучи в силах объяснить их смысл. Предположительно Церковь и «современность» дискутирует о сексуальной этике. Но аргументация обоих сторон неясна.
Любовь — последний миф современности
Однако общее поле сексуальной этики для Церкви и секуляризма существует. Идеал Церкви — моногамный брак в любви. Но ведь точно такой же идеал исповедует и современность. Миф о любви — последний работающий миф нашей культуры. Подтверждением тому — бесчисленное количество романтических комедий, мелодрам, ток-шоу и пр. и пр. Кстати, в «гей-проблематике» обычно не замечают, что ЛГБТ-активисты борются не за «право на разврат», а за признание их практик равночестными с романтической любовью, моногамным браком.
Итак, верхняя граница у нас одна. Но ведь и нижняя тоже: и секуляристы, и христиане признают бесконечную мерзость изнасилования. Поле боя оказывается общим полем рассуждения. Речь идет о свободе и любви: ценностная шкала на самом деле общая, только отметки на ней мы делаем в разных местах, выше или ниже. Настоящая дискуссия возможна — другое дело, что ее не происходит.
В этом месте мы можем ответить на поставленный выше вопрос: почему современность столь много болтает о сексе? Любовь — смысл христианства, а современность сущностно постхристианская — она отказалась от христианства, но вся исходит из него. Идея любви — последний след христианства. Но если любовь — главное, а при этом ты — материалист, логично, что твоя любовь сводится к физиологическому процессу. Любовь — да, но как «личная жизнь», «отношения». «Отношения» — наше всё, единственно важное, святое. То что это тупик как нельзя ясно выразил Мишель Уэльбек в своём творчестве.
В «отношения» уходит всё, всё многообразие человеческой жизни. Современность, скажем, не понимает, всерьёз не воспринимает дружбу, служение, соратничество, творчество, религию наконец (помимо «отношений» есть только «работа» и «отдых» без экзистенциальной нагрузки — мы не знаем достоинства труда и прелести праздности). Все экзистенциальные нужды канализируются в «личную жизнь». Поэтому, к слову, любая позиция ныне возможна, кроме позиции девственника — ей просто нет места (и поэтому девственник — подлинный извращенец нашей культуры; кстати, по Честертону именно ликвидация культа девства привела к культу детства, этой исключительно новоевропейской реалии, культ детей есть тайный культ девственников).
Все дело, повторим, в желании, а не в сексе. Желание желает чего-то невозможного, неотмирного. Человек богоподобен, а Бог непостижим. Человек подобен Богу в непостижимости, в радикальной инаковости. И хочет он «чего-то другого», Иного. Как Бог не имеет пола, так и человек в непостижимой глубине своей тоже не имеет пола («во Христе нет ни мужчины, ни женщины»). Сведение желания к «отношениям» фетишизирует его, зыкрывает желанию его истинную цель, закрывает другие возможности сублимации. Так, человек в характерном растянутом блуде переходит от одних «отношений», кончившимися разрывом, к другим, обреченными на разрыв же.
Конечно, эрос — привилегированная метафора стремления к Богу в христианстве — вспомним хотя бы Песнь песней, образ Христа как Жениха, Царствия Божия как чертога брачного, — но лишь метафора. Есть другие, например метафора жадности: купец, возжелавший драгоценную жемчужину, продает ради неё свое имение. Человеку, согласно Евангелию (а также — святым Отцам, психоаналитикам и великим писателям) свойственна неудовлетворимая алчба. И если желание не находит свою жемчужину — оно выливается в секс.
Почему Церковь говорит о сексе?
Что же с церковным сознанием? Проблема в том, что его нет. Церковное сознание захвачено мирским дискурсом: иногда прямо, а чаще — в форме фундаменталистской реакции. Ведь фундаментализм — просто зеркальный близнец дискурса современности, слепок с того, что исповедает мир сей. Не альтернатива, а отражение, тень. Яркий пример — споры о гомосексуализме.
Разве нынешнее церковное сознание не замкнуто на проблемах гомосексуальности, т. е. как раз-таки на проблеме, суперпопулярной в миру? И разве это сознание не суть сознание злобы против гомосексуалов, но никак не любовь к ним, кою вроде бы как должна проявлять Церковь к грешникам? Что мы слышим, кроме злобного цитирования двух-трёх кусочков Писания, отрицающих гомосексуальность? Но цитата — не доказательство. А тон говорит о чём угодно, но не о любви (инквизитор, поджигая костер, тоже говорит, что любит грешника). Так, Церковь ныне являет себя как секта антигомосексуалистов... В чем наша Весть? В том ли, что Христос воскрес? Или в том, что гомосексуалы — «п...ры»?
И почему мы не слышим проповедей о разводах, кои вообще-то строго запрещены Евангелием? Почему Церковь громко не осуждает проституцию, коя процветает? Почему представить себе современное «Увещевание к девству» невозможно? Почему, наконец, мы говорим только о сексуальных проблемах? Стоит всегда помнить, что даже Содом уничтожен не за «содомию», а за «праздность, пресыщенность» и за то, что «не подавал руки нищему», как говорит пророк Иезекииль. Осуждает ли Церковь социальную несправедливость с тем же пылом, что и гомосексуальность? — нет. Церковный дискурс захвачен дискурсом мирским — и мы бесконечно говорим о геях...
Церковное сознание должно вспомнить Благую Весть. Христос спас нас. Значит, спасена и наша сексуальность.
Грех не победить (только - от авт.) запретами
Тайна воли — в ее божественной свободе. Выбор, решение личности, нельзя предсказать — это тайна благодати. Предположим, что личность сделала выбор в пользу Христа. Христиане не борются со своими желаниями, своей природой. Они благодатью Божьей перестраивают природу согласно Замыслу и исцеляют желания. В том числе — сексуальные.
Как происходит это исцеление — через запреты? Церковь, следуя апостолу Павлу прекрасно знает (ну или должна знать), что запрет (Закон) не ликвидирует грех, а провоцирует его. Оппозицию «закон — грех» Новый Завет заменяет оппозицией «закон — любовь». Спасает любовь, а не запрет. Новый Завет ставить на место греха — любовь.
Знаменитое «кто без греха, пусть первый бросит в неё камень» толкуют обычно как «все мы, мол, грешники, куда нам судить» — и упускают главный смысл. В тот момент был один абсолютно Безгрешный. Но Он как раз камень не бросил, а остановил побиение. Так действует Евангелие, таково христианство.
Целомудрие — невозможный идеал христианства
Что абсолютно непонятно для современного сознания, так это целомудрие: в моногамии ли, или в монашестве. Слепое желание разрывает животный покой исполнения потребностей, ему всегда мало. Оно расплескивается в «идиотском удовольствии» мастурбации, все в большем отчаянии, обиде, ненасытимости, перетекает в садомазохисткие формы.
Но если желание, направленное к ложной цели, вырождается в садомазохизм, пожирает себя и всё вокруг, то желание исцеленное направленно к Источнику и Цели всякой любви. Тайна целомудрия, тайна аскезы — это тайна желания, противоборствующего потребностям, разрушающего животный комфорт ради Желаемого.
Купец, алчущий Жемчужину, распродал свое имение, уничтожил свое богатство. Желание находит себя в жемчужине Любви: у супругов опосредованно — через любовь друг к другу. У монахов, отцов и матерей Пустыни, столпников и юродивых, с присущей всем влюбленным чрезвычайностью и избыточностью жестов — прямо в Любви. Вот она, убийственная мощь желания: в разрушительности неудолетворенного желания, в упрямой верности супругов, в огне Пустынного подвига. Желание удовлетворится только Богом.
Возможно ли достичь этот идеал? Конечно, нет. Христиане не проповедуют нечто «естественное», не призывают к чему-то возможному. Когда Христос огласил свое учение об абсолютной моногамии, ученики ответили: «лучше не жениться». И Христос ответил: «что невозможно человеку, возможно Богу». Христиане исповедуют этику чуда. Христианам, как говорит Евангелие, не опасен яд змей и скорпионов. Это невозможно — и точно так же невозможно наслаждение, взыскуемое желанием. Точно так же невозможно воскресение Христа. Но Христос воскрес, а грешники — мы — спасены.
Человеческое желание взыскует невозможного наслаждения. Последний миф современности — любовь. Но любовь — это имя Бога. Это Его на самом деле хочет любое желание. И соединение с Богом — это то самое желанное невозможное наслаждение. И во Христе наши желания спасены, исцелены и исполнены. (Владимир Шалларь, редактор медиатеки Предание.ру, http://blog.predanie.ru/article/spasennaya_seksualnost)"
"Брак дан для деторождения, а еще более для погашения естественного пламени. Брак есть пристань целомудрия для желающих хорошо пользоваться им, так как не позволяет неистовствовать природе. Брак не только не препятствует богоугодной жизни, если мы хотим бодрствовать, но и очень способствует укрощению пылкой природы, не позволяя волноваться морю, но непрестанно направляя ладью в пристань.
Брак установлен не для того, чтобы мы распутствовали, не для того, чтобы предавались блудодеянию, но чтобы были целомудренными. Послушай Павла, который говорит: но блудодеяния ради кийждо свою жену да имать, и каяждо жена своего, мужа да имать. Для того нужно вступать в брак, чтобы он помог нам вести жизнь целомудренную; а это будет в том случае, если мы будем брать таких невест, которые могут принести к нам великое целомудрие, великую скромность.
Красота телесная, не соединенная с душевною добродетелью, может увлекать мужа двадцать или тридцать дней, а далее не будет иметь силы, но обнаружив дурные качества жены, уничтожит всю любовь; те же, которые блистают красотою душевною, чем больше проходит времени и чем больше они обнаруживают свое благородство, тем сильнее делают привязанность в своих мужьях и более воспламеняют их любовь.
Таким образом, когда между ними существует пламенная и искренняя дружба, исключается всякого рода блудодеяние, и даже никакая мысль о распутстве не приходит в голову мужа, любящего свою жену, но он остается всегда любящим собственную жену и таким целомудрием приобретает благоволение и покровительство Божие на весь дом свой.
Ты имеешь жену, имеешь детей: что может сравниться с этим удовольствием? У тебя есть дом, есть друзья: эти удовольствия вместе с целомудрием доставляют и великую пользу. В самом деле, скажи мне: что может быть приятнее детей и жены для того, кто хочет жить целомудренно?
От любви происходит постоянное целомудрие... От целомудрия рождается любовь, а от любви — бесчисленное множество благ. Как невозможно, чтобы человек целомудренный презирал свою жену и когда-нибудь пренебрег ею, так невозможно, чтобы человек развратный и беспутный любил свою жену, хотя бы она была прекраснее всех.
Нет блага, которое не происходило бы от любви. Не нужно нам ни трудов, ни подвигов. если мы любим другу друга, это путь который сам собой ведет к добродетели. Как на большой дороге: кто найдет ее начало, тот идет по ней, не нуждаясь в проводнике, — так и в любви: улови только ее начало, и тогда она поведет и направит тебя.
Рождение детей сделалось величайшим утешением для людей, когда они стали смертными. Поэтому-то и человеколюбивый Бог, чтобы сразу смягчить наказание прародителей и ослабить страх смерти, даровал рождение детей, являя в нем… образ Воскресения.
Истинное богатство и великое счастье, когда муж и жена живут в согласии и соединены друг с другом как одна плоть… Такие супруги, хотя бы и жили бедно и были незнатны, могут быть всех счастливее, потому что они наслаждаются истинным счастьем и всегда живут в спокойствии.
Разврат происходит не от чего иного, как от недостатка любви. От целомудрия рождается любовь, а от любви — бесчисленное множество благ. Как невозможно, чтобы человек целомудренный презирал свою жену и когда-нибудь пренебрег ею, так невозможно, чтобы человек развратный и беспутный любил свою жену, хотя бы она была прекраснее всех.
Кто был целомудренным до брака, тот тем более останется таким после брака. Напротив, кто до брака научился любодействовать, тот и после брака станет делать то же самое.
Брак дан для деторождения, а еще более для погашения естественного пламени. Брак есть пристань целомудрия для желающих хорошо пользоваться им, так как не позволяет неистовствовать природе. Брак не только не препятствует богоугодной жизни, если мы хотим бодрствовать, но и очень способствует укрощению пылкой природы, не позволяя волноваться морю, но непрестанно направляя ладью в пристань.
(Свт. Иоанн Златоуст)"
"Когда брак есть собственно брак и супружеский союз и желание оставить после себя детей, тогда брак хорош, ибо умножает число благоугождающих Богу. Но когда он разжигает грубую плоть, обкладывает ее тернием и делается как бы путем к пороку, тогда скажу: лучше не жениться. Составляя единую плоть, супруги имеют и одну душу и взаимной любовью пробуждают друг в друге усердие к благочестию. Ибо супружество не удаляет от Бога, а, напротив, более привязывает, потому что имеет больше побуждений обращаться к Нему. Малый корабль и при слабом ветре движется вперед, большого же корабля не сдвинет легкое дыхание ветра. Так, не обремененные житейскими заботами имеют меньше нужды в помощи великого Бога, а тот, кто обязан заботиться о милой супруге, имуществе и детях, рассекает более обширное море жизни, ему нужна большая помощь Божия, и он сам взаимно более любит Бога.
Когда брак есть собственно брак и супружеский союз и желание оставить после себя детей, тогда брак хорош, ибо умножает число благоугождающих Богу. Но когда он разжигает грубую плоть, обкладывает ее тернием и делается как бы путем к пороку, тогда скажу: лучше не жениться. Составляя единую плоть, супруги имеют и одну душу и взаимной любовью пробуждают друг в друге усердие к благочестию. Ибо супружество не удаляет от Бога, а, напротив, более привязывает, потому что имеет больше побуждений обращаться к Нему. Малый корабль и при слабом ветре движется вперед, большого же корабля не сдвинет легкое дыхание ветра. Так, не обремененные житейскими заботами имеют меньше нужды в помощи великого Бога, а тот, кто обязан заботиться о милой супруге, имуществе и детях, рассекает более обширное море жизни, ему нужна большая помощь Божия, и он сам взаимно более любит Бога.
(Свт. Григорий Богослов)"
"Законною целью соединения с женщиной должно быть рождение и воспитание детей. Когда же вступающий в бpак имеет в виду только чувственные наслаждения, стpемится только угодить похотям своей плоти, то он глубоко заблуждается и таким соединением с женщиной вносит беспоpядок в жизненные отношения, дуpные последствия котоpого вполне естественно отзываются на нём самом и его потомстве.
(Прп. Максим Исповедник)"
"Цель вашего существования — единение с Богом, а не единение друг со другом. Цель пищи — это питание, а не вкус. Поэтому мы должны искать того, с кем разделим жизнь, среди тех, кто знает, для чего жизнь, и кто хочет нашей помощи в реализации этой цели — жизни вместе с Богом. А жизнь — это и есть Бог. В противном случае, какой смысл во всем этом? Для чего вступать в брак, если ты попадаешь в ад?
Если бы вы обошли различные храмы в России, везде задавая вопрос: «В чем смысл брака?», я уверен, что девяносто процентов вам не ответят, что цель брака — найти такого супруга или супругу, жизненным устремлением которого также является поиск спасения и освящения в браке. Если вы это им скажете, они подумают, что вы сумасшедший. Большинство вступающих в брак людей вообще не думают о Боге! Когда люди впервые встречают своего будущего супруга или супругу, они не о Страшном Суде думают, не о том, что брак станет для них мученичеством, они просто влекомы к тому, что им кажется прекрасным.
(Схиархим. Иоаким (Парр))"
"(172) Вопрос: "Если душа не сначала в небесах, а потом, согрешив, изгоняется в настоящую (нынешнюю) жизнь ради телесного совокупления и рождения, то почему Давид, оплакивая это, говорит: «В беззаконии я зачат и во грехах родила меня мать моя»?"
Ответ: "Ничего из этого не подлежит Оригеновой болтовне. То, что сказал Давид «в беззаконии я был зачат» — в беззаконии начал действовать, смешался с похотью и впал беззаконие и, нанеся рану любодейства, тотчас прибавил и убийство. Эти слова являют, как он скорбит, когда похоть держит его, чтобы погибнул в беззаконии. Закон велит не убить и не желать жены ближнего. А слова «во грехах родила меня мать моя» и до нынешнего дня сбываются. Ибо многие матери не по причине любви, как Сарра, Ревекка, Анна, Елисавета, лежат со своими супругами, но в зависти и ссорах, и хулы обращают к телу, непреклонны и непокорны и, делая такой выбор, рождают много раз младенцев. Это Давид и подразумевал, что от такой жизни вместе он изначально произошел от родителей. Но свободно от всякого греха и выше обвинений соединение супругов, следующее Закону.
Ибо рождение детей наказал Господь, создав из Адама женщину, и от того совокупления научил совокуплениям до сегодняшнего дня, сказав: «Разрастайтесь и умножайтесь, и наполните землю, и обладайте ей». Почитая ту же самую жизнь вместе, Господь просвещает Своим присутствием брак в Кане Галилейской, когда Он обедал с ними, и явил, что при недостатке для пиршества даровал вино из воды. В Евангелиях Он говорит, богословя: «Посему оставит человек своего отца и свою мать и прилепится к своей жене, и будут оба одной плотью». И через Павла Он сказал: «Брак почтен и ложе неоскверняемо. А блудникам и любодеям судья — Бог». Сам Христос говорит: «Отец не судья ни единому человеку, но весь суд отдаст Сыну» — не в беззаконии наше зачатие по Христу: еще в утробе Иеремия свят. Иоанн радостью взыграся во чреве.
Слово и Бог стал человеком в неизреченном Зачатии. Не по причине, не ради душ возникли тела. Одно не старше другого. Но по причине неизреченной по своему образу благости Бог создал нас совокупно — нераздельно душу с телом. А когда мы отпали от правосудия и милосердия Бога и остались без Божества, то опять по причине Своей благости Бог соткал теперь мягкое тело для одетых в грубую кожу. Те, кто вне райского наслаждения и божественной одежды, теперь берут на себя труды полного страданий человеческого жития.
И эти люди испытываются не прежде возникновения, не с возникновением, но после возникновения, как мы и узнаем. И не обманемся, что, мол, души отпадают от небес и входят в тела. Тех, кто девствует, воздерживается и сливает семя, мы тогда должны похулить как душегубцев, которые в чреслах вместе с семенем раздавливают душу. Далеко отбеги от вводящих в заблуждение, что душа, после своего возникновения находит существование: человек не старше и не моложе самого себя.
(Из переписки Прп. Антония Великого со свт. Сильвестром, папой Римским)"
"Если кто из усердия к добродетели презирает супружескую любовь, то пусть знает, что добродетель не чуждается этой любви. В древности не только всем благочестивым было приятно супружество, но плодом нежной супружеской любви были и тайнозрители Христовых страданий — пророки, патриархи, иереи, победоносные цари, украшенные всякими добродетелями, потому что добрых не земля породила но все они – порождение и слава супружества.
(Свт. Григорий Богослов)"
"Зло есть погрешительное суждение о познанных вещах, сопровождаемое неправильным их употреблением. Так, целью совокупления является деторождение. Но кто при совокуплении наслаждается лишь сластью похотной, тот недоброе почитает добрым. И такой, совокупляясь с женой, злоупотребляет им. Законною целью соединения с женщиной должно быть рождение и воспитание детей. Когда же вступающий в бpак имеет в виду только чувственные наслаждения, стpемится только угодить похотям своей плоти, то он глубоко заблуждается и таким соединением с женщиной вносит беспоpядок в жизненные отношения, дуpные последствия котоpого вполне естественно отзываются на нем самом и его потомстве.
(Прп. Максим Исповедник)"
"Заботьтесь не на Земле оставить детей, но вознести на Небо; не прилепляйтесь к супружеству плотскому, но стремитесь к духовному; рождайте души и воспитывайте детей духовно.
(Свт. Василий Великий)"
"Чистота (целомудрие - от авт.) жительствующих в супружестве состоит в верности супругов друг другу не только по плоти, но и в мыслях.
(Свт. Игнатий (Брянчанинов))"
"Соединение мужчины и женщины для рождения детей — это естественное благо супружества. Но этим благом дурно пользуется тот, кто использует его животным образом, так, что стремление его направлено на удовлетворение жажды телесных наслаждений, а не желании продолжения рода. У некоторых животных, не имеющих разума, а также у многих птиц наблюдается нечто похожее на супружеский союз: и брачное искусство гнездования, и поочередное сидение на яйцах, и поиск пищи; при этом очевидно, что когда они спариваются, они, скорее всего, занимаются делом продолжения рода, а не удовлетворяют свою похоть.
Из этих двух дел подобным человеческому в животном является то, которое в человеке подобно животному, то есть дело продолжения рода. Я уже сказал, что к природе супружества относится то, что мужчина и женщина соединяются в союз ради рождения потомства, при этом они не обманывают друг друга, так как любой союз по определению не имеет целью обман союзников. Этим очевиднейшим благом супружества обладают даже люди, которые не являются приверженцами Христовой веры; однако пользуясь этим благом не на основе истинной веры, они устремляются ко злу и греху. Следовательно, только супружеский союз и причем союз только приверженцев Христовой веры обращает на пользу благочестия ту низменную похоть, посредством которой плоть страстно желает противного духу.
Ибо только приверженцы Христовой веры имеют изначальное намерение таким образом воспроизвести себя в потомстве, дабы рождающиеся в их роду сыновья возродились бы сыновьями Бога. Вот почему те, которые рожают сыновей не с тем стремлением, той волей, той целью, чтобы они из плоти первого человека превратились в плоть Христову, а именно родители, не придерживающиеся истинной веры и кичащиеся своим неверующим в Христа потомством, лишены подлинной супружеской целомудренности, даже если они состоят в брачном союзе и совокупляются с целью рождения детей.
Ибо коль скоро целомудренность есть добродетель, по отношению к которой противоположностью, то есть пороком, является распутство, и все добродетели, даже те, которые осуществляются посредством тела, пребывают в душе; то каким образом истинный разум может признать целомудренным тело, если и самый дух, заключенный в нем, хотя и происходит от истинного Бога, предается разврату, отрицая своего Творца! Этот разврат порицается в священном псалме, где сказано: «Ибо вот удаляющие себя от Тебя гибнут; Ты истребляешь всякого отступающего от Тебя». Следовательно, целомудренность, супружеская ли, вдовья ли, девичья ли, может быть названа истинной только тогда, когда она происходит от истинной веры.
Ибо, коль скоро, согласно правильному рассуждению, священная девственность предшествует супружеству, то разве найдется какой-нибудь христианин, который, будучи в трезвом уме, не отдаст предпочтение правоверным христианским девушкам, готовящимся вступить в брак, не только перед весталками, но также и перед девственницами-еретичками? Вот до какой степени сильна вера, о которой Апостол говорит: «Все, что не по вере, грех», и о которой также в послании к Евреям имеются такие слова: «Без веры угодить Богу невозможно».
После того, как человек переступил изначальный закон Бога, ему был дан другой закон, предписывающий иное отношение к плоти, закон, противоречащий ее низменным желаниям. И совершенно заслуженным воздаянием за непослушание плоти являются муки человека, страдающего из-за своего неповиновения закону.
Ведь очевидно, что когда змей, совращая прародителей, сулил им раскрытие глаз их, то открыть им он желал нечто такое, чего лучше бы им и не знать вовсе. И конечно же человеку при этом ясно было, что он сделал: он отделил тогда зло от блага; но произошло это не таким образом, что отказался он от зла, а таким — что, напротив, поддался ему. Но было бы несправедливо, если бы раба, то есть плоть, повиновалась тому, кто сам не повинуется своему Господу!
Ну что же это такое, что глаза, губы, язык, руки, ноги, изгибы спины, шеи и груди находятся в нашей власти, когда надо привести их в движение для совершения действий соответственно предназначению каждого из них, при том условии, что мы имеем тело, свободное от препятствий и здоровое; когда же дело доходит до совокупления, то созданные для деторождения члены не повинуются воле, а ожидают, пока похоть своей властью их к этому подвигнет? Она же иногда этого не делает, хотя дух того желает, а иногда — делает, хотя дух не желает. Неужели не постыдно для свободы человеческой воли, что из-за пренебрежения к Богу повелевающему она потеряла власть над своими членами?
На чем же еще можно было бы показать, что человеческая природа испорчена вследствие непослушания, как ни на этих неповинующихся членах, посредством которых, через деторождение, продолжается человеческий род? Именно по этой причине указанные части тела называются детородными. Итак, это движение совокупляющихся органов является непристойным именно потому, что оно не повинуется человеческой воле; когда первые люди познали это непристойное движение плоти и устыдились наготы своей, то они прикрыли свои тела фиговыми листьями. Обуреваемые стыдом люди пожелали спрятать срамные места, кои против воли их возбуждены были; и так как первым людям было стыдно за свое непристойное желание, то, покрывшись, они совершили подобающее.
Поскольку совершенно невозможно, чтобы супружество перестало быть благом из-за присущего ему зла сладострастия, то, исходя из этого, несведущие люди полагают, что сладострастие тоже не является чем-то дурным, но относится к упомянутому благу. И не только утонченным разумом, но и обычнейшим здравым смыслом признается, что вожделение было и у прародителей, и что в настоящее время оно сохраняется у людей, состоящих в браке. То, что они в супружестве совершают с целью продолжения рода, является благом брака; однако то же самое до бракосочетания скрывается, так как является постыдным пороком похоти, который везде, где бы то ни было, избегает быть увиденным, и, стыдясь, стремится уединиться в укромном месте.
Поэтому супружество следует прославлять, ибо оно делает из порока похоти некое благо; но в то же время супружество испытывает чувство стыда, поскольку не может существовать без вышеупомянутого акта. Как, например, если бы кто-нибудь с обезображенной ногой, хромая, тем не менее дошел бы до чего-либо хорошего, то это прибытие не может считаться злом из-за недуга хромоты и хромота не может быть объявлена благом вследствие пользы этого прибытия; также мы не должны ни осуждать супружество за порок сладострастия, ни прославлять сладострастие из-за благой природы супружества.
(Блж. Августин)"
Ответ: "Супружеские отношения могут быть порочными вообще и развратными (блудными) в частности, только у формальных (внешних) христиан...
Это относится ко всем отношениям между супругами вообще и к близости в частности, которые осуществляются ради удовольствия...
Супруги могут быть и крещеными, и венчанными, и посещать храм, и поститься, и исповедоваться, и причащаться, и исполнять др. внешние (телесные) заповеди, но при этом жить по внутренним заповедям человеческим - напр., стремиться к сластолюбию и гордости во всех их проявлениях (к удовольствию от секса, к осуждению, к тщеславию и к пр.)...
Не говоря уж о супругах не православных даже и внешне (не крещеных)...
Если же муж и жена, соединившиеся в браке, являются христианами неформальными, т. е. людьми, целью и смыслом жизни которых является исполнение Христовых заповедей, то все, что происходит между ними во время близости ну никак не может относиться к категории разврата или блуда...
История Церкви знает немало примеров праведной семейной жизни...
Некоторые же супруги вообще жили как брат и сестра во Христе...
Например, св. прав. Иоанн Кронштадтский со своей матушкой Елизаветой Константиновной...
А некоторые сближались только для деторождения (например, библейские св. св. Авраам и Сарра, Иоаким и Анна, Захария и Елисавета и мн. др.)...
Необходима рассудительность при рассмотрении характера близости между супругами...
Нельзя забегать вперед...
Нельзя и отставать...
Мы можем лишь расставить несколько акцентов, являющихся, с нашей точки зрения, достаточно важными в отношении к этой сфере человеческих взаимоотношений...
Все, что происходит во время близости между супругами, должно сопровождаться предваряющим, сопутствующим и последующим покаянием...
Все, что происходит во время близости между супругами, должно сопровождаться предваряющей, сопутствующей и последующей молитвой (как неотделимой составной частью покаяния)...
Все, что происходит во время близости между супругами, должно происходить по взаимному согласию...
Например, если у одного из супругов возникает непреодолимое желание близости (хотя бы даже и нетрадиционное), необходимо соглашаться во избежание измены (прелюбодеяния) или т. н. "разжигания" похоти...
Лучше меньшее зло, чем большее...
И это не попустительство...
Это рассудительность...
Ведь при "разжигании" похоти (как естественном, так и наведенном бесами - т. н. "пленении"), у супруга, даже при отсутствии у него телесного прелюбодеяния, неизбежно возникнет прелюбодеяние мысленное (внутреннее) с очень вероятным соответствующим намерением претворить его в реальность "на стороне"...
А Господь порочное намерение человека сравнял по вредности с порочным действием...
Поэтому правильнее из любви к распалившемуся супругу соглашаться с ним, и вместе с ним каяться в разжигании, а если необходимо (в случае, если эта похоть доминирует над остальными пороками), то и Исповедоваться и Причащаться Святых Тайн, как Лекарства от блуда...
Параллельно необходимо стараться исправляться и воздерживаться по мере сил...
Воздерживаться нужно умеренно (с умеренной скорбью), не торопясь, но неуклонно, с непрестанным совместным (общим) покаянием обоих супругов...
Ведь тела супругов - суть одно целое...
Тело мужа не принадлежит мужу, но принадлежит его жене...
И тело жены не принадлежит жене, но принадлежит ее мужу...
А душа и тело человека тоже едины...
Поэтому и души супругов находятся в теснейшей, духовной взаимосвязи...
Поэтому покаяние, покаяние, и еще раз совместное, взаимное покаяние каждого супруга друг за друга - воистину как за самого себя...
А уж Господь, искренне кающимся вместе супругам, обязательно поможет...
И крайне необходимо ясно осознать, что любое удовольствие, полученное человеком (а уж тем более свободно получаемое им) будет обязательно скомпенсировано адекватной (соответствующей) удовольствию скорбью...
Не является исключением здесь и удовольствие от близости (даже правильной) между супругами...
Таков один из непреложных законов духовной жизни...
А некоторые св. отцы писали (напр., прп. Марк Подвижник), что за любым полученным удовольствием обязательно следует скорбь даже не адекватная, но многократно большая (дословно "сторичная")...
Даже за удовольствием неосознанным и невольным...
Либо еще в этой временной, земной жизни человека, либо же по исходу его души из тела (на мытарствах или в геенне)...
Поэтому так и важно благоразумное воздержание супругов от любого вида удовольствия вообще, а тем более от колоссального по своей силе удовольствия от близости, в частности...
Итак, развратом в браке является свободное и осознанное разжигание похоти (либидо) и удовлетворение её посредством супруга...
Ибо телесная близость в браке (кроме деторождения) предназначена для снижения/минимизации похоти - т. е. для уменьшения в любви к удовольствию от секса и для увеличения в любви к супругу и ко Христу...
В заключение хочется в очередной раз отметить, что тела человеческие сами по себе (во всей своей совокупности) не есть зло, но есть добро...
Тела супругов - суть одно тело...
Поэтому, поскольку тело мужа принадлежит жене, а тело жены принадлежит мужу, то они могут пользоваться ими в полной мере...
Но - с покаянием, с молитвой, с благодарением и с благоразумным (посильным, своевременным, умеренным, уместным) неуклонным воздержанием...
А уж Господь обязательно всё устроит...
При непрестанных покаянии, молитве и посильном воздержании от близости, неизбежно появятся и соответствующие плоды...
Диапазон разнообразных взаимоотношений (способов) во время близости у супругов постепенно будет сужаться, сама близость будет происходить все реже и реже, с одновременным сокращением и ее длительности...
Не исключены и освященные супружеские отношения в итоге, подобные братско-сестринским во Христе, исключающие и саму близость в принципе...
У каждого человека (у каждой семьи) своя мера (свое/индивидуальное количество "талантов"), свои времена и сроки, которые полагает только Господь, сообразуясь с только Одному Ему ведомым промыслом..."
Замечательным материалом на данную тему являются соответствующие лекции проф. МДАиС Осипова А. И. с его официального сайта, статья с сайта Азбука веры и подборка святоотеческих текстов о блуде, половой потребности, брачных половых отношениях и воздержании от них с сайта НИ-КА...
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ !
|
